27-летний красносулинец Даниил Фомин погиб в зоне СВО.
В 2022 году Даниил вступил в ряды частной военной компании. Стал штурмовиком с позывным «Ретивый». С 31 декабря принимал участие в освобождении города Бахмут. В бою был серьезно ранен. Направлен на лечение в ростовский госпиталь и отправлен домой. Второй раз ушел на войну 2 марта 2023 года. 29 марта последний раз из Бахмута выходил на связь с родными.
27-летний Даниил Дмитриевич Фомин погиб 12 апреля 2023 года от огнестрельного взрывного осколочного ранения нижних конечностей. За участие в боевых действиях получил медаль «За отвагу», Золотой крест «За отвагу и мужество», два Черных креста, Крест «За кровь и храбрость». За мужество, отвагу и самоотверженность, проявленные при исполнении воинского долга в ходе специальной военной операции на территории Украины, награжден орденом Мужества посмертно. Семье выданы 4 значка за сына.
Даниил окончил школу №3. Всегда большое внимание уделял физической культуре, занимался боксом. В Красносулинском колледже промышленных технологий получил специальность техника-механика (группа М-12) и профессию сварщика.
Его классный руководитель и преподаватель технических дисциплин Ольга Валентиновна Кудинова вспоминает Фомина как исполнительного, отзывчивого, трудолюбивого студента.
— Даниил охотно учился и стремился к знаниям, — рассказывает О.В. Кудинова. — Успешно защитил диплом и не потерялся в жизни. Работал по специальности. Жаль, что оборвалась жизнь молодого и целеустремленного человека, который начал реализовывать себя в жизни. Мои соболезнования родственникам и близким погибшего.
Фомин работал по профессии в нашем городе и вахтовиком. Был общительным и доброжелательным. Его семья: мама Елена Викторовна Ткаченко, отчим Сергей Васильевич Ткаченко и младшая сестра Ангелина.
В преддверии Дня Победы мы встретились с Еленой Викторовной, чтобы поговорить о Данииле, его жизни и смерти.
— Елена Викторовна, скажите, каким был Даниил?
— Он рос очень добрым, рассудительным и справедливым мальчиком. Всех любил, всем помогал. Много делал для семьи, был замечательным сыном и старшим братом. Заботился об Ангелине, очень любил и опекал ее. Ждал, когда же на свет появится племянница и он станет крестным. Но не успел… Погиб при освобождении Бахмута 12 апреля, а 11 мая родилась Аделина, его племянница. Своих детей у Даниила не было, но он мечтал о семье. И о дочке.
— Вы помните 12 апреля?
— В тот день я была на смене. Работаю медсестрой в рентген-кабинете. Сутки выдались тяжелыми, как никогда. Помню полнолуние и тревогу на душе. А под утро мне приснился сон: вижу сынишку в возрасте трех лет. Он стоит под столом, как всегда, улыбается и молчит… Я взяла Даню за ручки, а они ледяные. Дома поделилась с мужем дурным предчувствием, но он только поругал меня. Сказал, чтобы не смела думать о плохом.
— Как вы узнали о гибели сына?
— Не сразу. 28 апреля я также работала на сутках, и мы с коллегами ждали его звонка. Сын всегда звонил примерно раз в месяц, потому что их вывозили за продуктами или еще за чем, туда, где была связь… В три часа дня мне позвонили и сообщили, что Даниил погиб. На вопрос: «Почему так долго не сообщали?» не смогли ответить. 3 мая мы поехали для опознания в поселок Молькино, где Даниил проходил обучение. Мне показали фотографии… Да, это был мой мальчик. Хоронили его в закрытом гробу. Теперь каждый день — это поход на кладбище. Мне кажется, что только там я чувствую его.
— Скажите, почему Даниил решил идти по контракту?
— По состоянию здоровья он не проходил срочную службу. Когда начались все эти события, он не мог оставаться в стороне. Даниил очень хорошо знал историю, еще со школы. В последнее время постоянно смотрел новости из зоны СВО, был на этом помешан. Вместе мы пересмотрели много военных фильмов, особенно про Донбасс с 2014 года. Сын не был из тех, кто просто рассуждает, но ничего не делает. Он не собирался где-то отсиживаться или прятаться. До участия в специальной военной операции Даниил пять месяцев ездил на Донбасс, работал сварщиком, восстанавливал разрушенные города. Приезжал и с болью рассказывал: «Мама, ты не можешь даже представить, сколько там погибло детей… Если война придет к нам, здесь будет то же самое, что на Донбассе». Его сильно впечатлила Аллея ангелов в Донецке, после этого Даниил окончательно решил идти в зону СВО. В военкомате ему сказали: «Ты в запасе. Мобилизации нет, сиди». Поэтому он пошел в частную военную компанию. Не взяли бы там, отправился бы в другую, так он мне говорил…
Некоторые думают, что он пошел туда за деньгами, но нет. У сына имелись жилье и работа. Он был трудолюбивым парнем, хорошим специалистом, даже собственный сварочный аппарат имел. Была возможность зарабатывать и здесь, и в Ростове, да где угодно. Но сын выбрал свой путь.
— Как вы отнеслись к его решению?
— Мы все упрашивали Даниила не ехать. Но такой он человек: если что-то решил для себя, то ни уговорами, ни скандалами, ничем нельзя было повлиять на него. Думала, что Даниил не пройдет серьезную подготовку на полигоне, хоть он и был крепким парнем. Много лет занимался тяжелой атлетикой и боксом. Приятели прозвали его Тайсоном. Сын возобновил тренировки, усиленно готовился и прошел отбор. Даниил знал о моих страхах. Я боялась, что он попадет в плен или пропадет без вести. А он меня успокаивал: «Не переживай, мама. У нас две гранаты: одна для врага, другая для себя. В плен нас никто никогда не возьмет. И наши своих на поле боя не оставляют. В случае чего, собирают всех».
— Как Даниил попал в штурмовой отряд?
— Во время двухнедельной подготовки на полигоне можно получить специализацию на выбор. Даниилу предлагали обучиться на снайпера, но он не рискнул. Там же расчеты нужны, а он с математикой не дружил. Так как сын был невысокого роста, то у него был еще вариант пойти в танкисты. Даниил говорил, что не хотелось бы гореть в «консервной банке». Когда танк подбивают, оттуда практически не выбираются. Поэтому стал штурмовиком. Его поставили старшим группы из 10-12 бойцов. За все время был дважды контужен, один раз тяжело ранен. На восстановление требовалось полтора месяца, но уже через две недели он вернулся на передовую.
— Сын делился личными переживаниями?
— Особо ничем не делился. Наоборот, больше успокаивал. Говорил, что здесь не так страшно, как в фильмах показывают. Последний раз разговаривала с ним 29 марта по видеосвязи. Сын улыбался, рассказывал, что все у него хорошо, чтобы не переживали… А у самого слезы на глазах.
— Как думаете, Даниил чувствовал неотвратимость беды?
— После лечения в госпитале Даниил вернулся домой. Мы съездили в церковь. Поставили ребятам свечки за упокой, за здравие… Проведали всех родственников и знакомых, каких только можно. Сын так захотел. А 2 марта у него уже были билеты на поезд. Даниил возвращался в зону СВО. В его взгляде читалось непонятное смятение, но отговаривать было бесполезно. Накануне вечером мы смотрели какой-то фильм. Я сидела, сын лежал. Потом он перелег на мои колени и сказал: «Погладь меня, как в детстве». Думаю, он чувствовал…
— Какие в нем произошли изменения после возвращения из зоны боевого соприкосновнения?
— Отношение к военной операции у него не поменялось. Наоборот, убеждения укрепились. Он был уже не тем мальчиком, которым уходил в первый раз. Изменился взгляд. Очень повзрослел. Даже разговор со знакомым о политике, «туда идут за деньги» и так далее, при котором я тоже присутствовала, не смог вывести сына из себя. Если раньше он бы спорил, что-то доказывал, то тогда Даниил просто сидел и улыбался собеседнику в глаза. Да, он изменился. Больше молчал.
Когда пришел домой после ранения, неделю не спал. Практически не ел. Стал заикаться. Говорил, что не может привыкнуть к этой тишине. Признался однажды, что перестал, как в детстве, бояться собак. Еще бы, подумала я, после всех ужасов, что он пережил, уже ничего не страшно.
— Скажите, кто вам помог пережить трагедию?
— Спасибо Господу, что у меня есть дочь. Рождение внучки в такой момент — мое спасение. Хоть и не сразу я осознала, что стала бабушкой. Она очень напоминает мне Даниила. Такой же лучезарный и улыбчивый ребенок. Все свободное время провожу с малышкой, и мне становится немного легче.
Конечно, меня очень поддержали муж, дочь, близкие, коллеги, товарищи Даниила, которые тоже служат в зоне СВО, по возможности звонят мне, поздравляют с праздниками. Когда бывают в отпуске, приходят к нему на кладбище. Я очень им признательна. Для меня важно, что сына помнят.
— Уже прошел год…Говорят, что время лечит…
— Оно не лечит. Первые полгода не понимала даже, что произошло. Почему-то все еще ждала сына, а когда понимала, что его нет, начинались истерики. Все думали, что я схожу с ума. Мне очень часто снился Даниил, сейчас, правда, реже. Постепенно приходит осознание, что нужно смириться со смертью сына и жить дальше.
Мы благодарны Елене Викторовне за этот крайне непростой разговор. И нам он дался отчаянно тяжело. Надеемся, что откровения нашей героини помогут другим таким же женщинам, судьба которых в один миг безвозвратно изменилась, найти в себе силы пережить потерю.
А мы всегда будем помнить красносулинца Даниила Фомина, героя нашего непростого времени, настоящего патриота своей Родины.
Екатерина Замулинская.
