Кто такой Омар Хайям?
Снег падал на Арбат нагло, с каким-то нахальным вызовом, мол, ну и что, что на календаре апрель, а я вот плюю на вашу весну, хочу и рассыпаю свои снежинки, и ничего вы мне не сделаете!
Скорее всего он понимал, что месть за наглость последует незамедлительно, что в считаные минуты он будет безжалостно раздавлен и искалечен крепкой кожаной и дерматиновой обувью москвичей, которые затем брезгливо стряхнут с бот и туфлей пожамканные грязные сгустки… Но снег падал, даже завиваясь при этом в спирали легкой пурги.
Заваленные белыми пушистыми хлопьями, у памятника Булату Окуджаве стояли туристы, парень с девушкой. Маленькие, худенькие, узкоглазенькие. Я сначала подумал, что это китайцы или корейцы, но отроковица вдруг заговорила по-русски. И я вспомнил, что в России живут буряты, башкиры, калмыки и якуты.
Каждый раз, когда течение жизни заносит меня в Москву, я выкраиваю время, чтобы попасть на Арбат. Это сродни монете, брошенной в море и позволяющей вернуться в край изумрудных романтических волн. Прошелся по Арбату — значит снова скоро в столицу.
Арбат видел меня всяким. В засаленном пуховичке, увешанном рыбной чешуей, как новогодняя елка шарами и мишурой, — когда я торговал рыбой. В бандане и косухе на юбилее Цоя — возле стены, названной именем певца. В солидном костюме с галстуком — во время посещения очередной конференции или форума.
В свою очередь я тоже видел Арбат всяким. Занесенным снегом, заледенелым, тщетно пытающимся согреться. Облизанным весенними ветрами, несущими пыль, потом противно скрипящую на зубах. Изнывающим от зноя, потным, плохо соображающим от жары. Закованным в осенние облака, из которых падали капли, вдребезги разбивающиеся об асфальт. Мы с Арбатом, как супруги, прожившие вместе неимоверное количество лет. Их невозможно шокировать жесткой, как сапожная щетка, щетиной мужа или заношенным халатиком в комплекте со старыми бигуди жены.
Но вот со снегом на Арбате в разгар апреля я столкнулся впервые…
Под деревянным навесом торговка книгами звучно хлюпала носом. Там, где лежали томики «Все по 50 рублей» я увидел «Гарики на каждый день». Слегка прибалдел от удивления и свалившейся удачи.
— Дайте-ка мне эту книжицу!
Торговка поглядела на меня жалостливо. Ее задача – продать товар, но обмануть доверчивого покупателя оказалось выше сил.
— Это стихи! – объяснила торговка с сожалением.
— Да я знаю! Просто мне такое нравится!
— А я бы это не взяла, даже если бы мне полтинник приплатили, — женщина приняла 50 рублей и вручила мне томик.
— Дело вкуса, — пожал я плечами. – У Губермана «гарики», конечно, не все удачные, однако есть очень даже ничего. Впрочем, у Омара Хайяма та же байда, есть гениальные четверостишия, а есть так себе.
— Омар Хайям? – женщина задумалась, на лбу у нее четко отпечатался мучительный мыслительный процесс. – Омар Хайям… Что-то знакомое… А это кто?
Продолжение следует.
Сергей Беликов.
