Сегодня, 22 мая, Фее Михайловне Дорофеевой исполнилось 100 лет.
А ровно за неделю до этого было второе в моей жизни интервью с этой замечательной женщиной. И если в мае 2019 года хотелось побольше расспросить ее о войне, о тех далеких, но навсегда оставшихся в судьбах фронтовиков воспоминаниях, то в этот раз разговор начался с другого.
Как, каким образом ее поколение, пережившее столько тяжелых жизненных моментов, стало поколением долгожителей? Я бы добавила еще: поколением неунывающих долгожителей. На мой вопрос Фея Михайловна ответила с уже такой знакомой прямотой:
— Мы жили нормальной жизнью: много работали, не курили и не пили.
Она говорит, что молодежь жила в те годы жизнью своей страны. Думать о каких-то больших деньгах, богатстве?! Мысли даже такой не было. Пионерия, комсомол — вот что влекло, было интересно. И было тогда очень большое общение между людьми.
На Масленицу, которая воистину была широкой, настоящей разгуляй-масленицей, выходили семьями. Всенародный был праздник, впрочем, как и все остальные.
— Была совершенно другая жизнь. А сейчас никто не знает, кто живет по соседству, — говорит Фея Михайловна. — Мы были уверены в завтрашнем дне. Строили планы. И знали, что они осуществятся.
Так случилось, что работать Фея начала с 16 лет. Отец сменил сферу деятельности, ушел на завод, но заболел. Колхозный стаж ему почему-то не засчитали. Одновременно заболела и мама. Дочери пришлось стать кормилицей семьи. Фею приняли ученицей часового мастера. А в 18 она уже была заведующей часовой мастерской.
Вообще-то мама нашей героини мечтала видеть ее медиком. Ее брат работал главврачом в украинском Свердловске, что рядом с Гуково. А специальность у него была хирургическая. Еще ребенком Фея наблюдала процесс операции. Вид крови, боль пациентов — все это отталкивало девочку от этой профессии. Но в то же время пришла мысль: «Ладно, людей лечить не буду, буду лечить животных». Поэтому поступила в Новочеркасский ветеринарный институт.
Фея Михайловна с удовольствием вспоминает, как вагон электрички был буквально набит студентами. Улыбки, смех, юмор — обстановка абсолютно студенческая, искрящаяся.
Что делали? На весь вагон покупали 1-2 билета. И когда контролер подходил для проверки, говорили: «А билеты вон у тех ребят». «Те ребята» в свою очередь говорили: «Да нет, не у нас, а у тех девушек…». Все заканчивалось тем, что электричка прибывала в Новочеркасск , а студенты-«зайчики» весело выпархивали из вагона.
Вот только длилось все это недолго. Через два месяца в институт пришли набирать добровольцев-девушек (ребята уже были на фронте). И из 15 студенток, добровольно ушедших на фронт, домой вернулись немногие. Фее все же пришлось столкнуться с тем непереносимым ею видом крови и болью.
Она была уже в звании фельдшера, когда на Волге приходилось в вырытых в откосах береговой полосы нишах (вблизи воды) вытаскивать с того света раненых бойцов, стирать окровавленные бинты в ледяной воде и сушить на морозе.
Раненых переносили на баржу. Именно на одной из таких барж Фея получила свое первое ранение, попав под бомбежку, тогда же сгорело и ее удостоверение фельдшера. А самое ужасное — гибель тех раненых, которых они только что вытащили с того света, перевязывая им раны… Свою рану она тоже перевязала сама…
Судьба бросала девушку в пекло, но Бог миловал. И не единожды. Фея Михайловна вспоминает, как на Украине, будучи уже в должности писаря-каптенармуса, сидела в избе и работала с документами. Разрыв снаряда — и она уже зажата в тесноте, между упавшей сверху огромной лагой и столом… Выбиралась сама, улыбаясь: так «выглядел» полученный стресс.
Фея Михайловна в этот наш разговор честно призналась: «Военное время сейчас не хочется вспоминать». О нем мы все равно говорили, но теперь скорее о времени послевоенном. Но можно ли назвать его послевоенным? Мы уже писали о том, как Фея Михайловна была свидетелем подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии. И о том, как она могла наблюдать этот процесс, находясь в соседней комнате… Только вдумайтесь: молодая девушка из маленького городка Красный Сулин, которой не исполнилось и 23 лет, наблюдает главное историческое событие века!
А здесь все не так просто. Фея Михайловна поведала о том, что при назначении на должность каптенармуса проверяли всю ее подноготную, а также родителей и всех родственников. Досконально изучали биографии. Это были сталинские времена. Вот только одна деталь, говорящая об очень многом: у нее была книга регистрации для внесения полученных документов. Это были пакеты с сургучными печатями. Фее доверялось вскрывать сургуч (!). Получатель расписывался в книге и уходил.
В ее распоряжении были машина с сейфом и водитель, а также автомат. И в обязательном порядке (!) пистолет в кармане, с ним она ложилась спать. Это была рота охраны 5-й ударной армии… Запрещалось вести дневники. Если кто-то упоминал место расположения части — штрафная рота…
Фея Михайловна вспоминает, что бои в Берлине шли за каждый дом. И когда был подписан акт о капитуляции в ночь с 8 на 9 мая, сразу же зажглись огни везде в Берлине. Он был ярко освещен. А 9 мая выпустили всех заключенных. Фея с женщиной-поваром вышли на улицу в военной форме, и их сразу начали подбрасывать вверх, крича: «Рус, рус!». Люди разных национальностей целовали, обнимали и подбрасывали вверх русских военных.
— Мы, видя это, решили переодеться в гражданскую одежду, — делится воспоминаниями Фея Михайловна. — Продолжалось все это до 16 мая. Мы пили французское шампанское 1918 года выпуска из подвалов Геринга… Странное было ощущение: один глоток — и сразу ноги становятся ватные при совершенно ясной голове. Шутили: «Кто пройдет по половице?».
Это был праздник, который они так заслужили! Фея провела в Германии еще год. Да, была Победа. Только выстрелить могли из-за каждого куста. Был и случай, когда вино на Новый год было отравлено. И обнаружила это именно Фея. Чуть пригубив, поняла: что-то не то… Последующий лабораторный анализ подтвердил наличие яда. Были и обстрелы с немецких самолетов. Очередь прошила машину, убив водителя. И смерть снова прошла мимо. Бог в очередной раз уберег нашу героиню.
Фею оставили руководителем хозяйства в помещичьем доме. Были коровы, овцы, за которыми ухаживали немки. Фея Михайловна вспоминает:
— У командующего Цветаева, помимо автомобиля «Виллис», был еще и конь. Но использовал он его редко, а застаиваться лошадям нельзя. Поэтому сказал: «Передайте его бойцу Филимоновой» (это девичья фамилия Феи Михайловны).
Так у «бойца Филимоновой» появился Орлик, которого Фея очень любила. А за умение обращаться с лошадьми спасибо надо сказать отцу: это он приучил дочку с детства. Именно проскакав на лошади (было это еще до Германии), она предупредила своих о том, что с немецкой «рамы» сброшен десант. И спасла тогда не роту (как мы писали ранее), а целый полк!
Сколько же пришлось пережить и увидеть нашей героине! Война, которую она прошла от и до: Украина, Молдавия, Белоруссия, Польша, Берлин с подписанием акта о капитуляции, часовой мастер, фельдшер, писарь-каптенармус, учительство, партийный работник, логопед… Почти 50 лет стажа! Военные награды: орден Отечественной войны I степени, медали «За отвагу», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За освобождение Белоруссии», «За победу над Германией», медаль Жукова.
Пишу эти строки с ощущением, что здесь не одна, а несколько жизней. Настолько яркая, непростая, но уверенная в своей правоте судьба…
Лидия Егорова. Фото автора и из архива Ф.М. Дорофеевой.
