Так бывает, что мы знаем человека всю его жизнь, а кладов, что скрыты в нем, не видим. Полезно взглянуть на личность под необычным углом, с той стороны, где таятся главные истины человечности, душевности, красоты, творчества.
Мой дедушка Зюбин Петр Иванович родился 27 июня 1923 г., умер 14 февраля 1993 г. Ушел на фронт в июне 1941 г. восемнадцатилетним юношей, с порога школы села Колыбелка в Воронежской области. После войны (1945-1947 гг.) окончил Ленинградское военно-политическое училище им. Ф. Энгельса, получил среднее военное образование.
Петр — единственный сын в семье. Его отец Иван прошел пять лет Отечественной войны наравне с сыном, участник всех войн начала 20 века, всегда носил усы и с гордостью надевал военный мундир. Его мама Дуня (Евдокия) — домохозяйка, родилась в многодетной семье, в которой было 13 детей. До войны семья Зюбиных жила в селе. После победы Петр Иванович перевез родителей в город Лиски Воронежской области.
П.И. Зюбин награжден орденом Отечественной войны 2 степени, тремя медалями «За боевые заслуги», медалями «За трудовое отличие» и «За трудовую доблесть» и многими другими. Медали никогда не носил, считал, что «бряцать» ими на пиджаке неприлично, только колодки. Говорил, что в период военных действий медали на мундирах не носили. Служил радистом. Радисты — воины Советской Армии – выдержали суровое испытание на всех фронтах Великой Отечественной войны. Им приходилось работать под разрывами снарядов и мин, под пулеметным обстрелом, но они мужественно обеспечивали связь. Умело используя радио, советские радисты помогали пехоте, артиллерии, танкам и авиации громить фашистских захватчиков. Петр Иванович пересек всю Европу и встретил победу на территории Германии в звании капитана.
Служил после войны в Новочеркасске, а после демобилизации с женой Полиной приехал в Сулин. Здесь его карьера развивалась по партийной линии. Работал на руководящей партийной и советской работе: инструктор ГК КПСС – 3 года, заместитель заведующего орготделом ГК КПСС – 1 год, заведующий орготделом ГК КПСС – 3 года, секретарь горисполкома – 12 лет, заведующий горсобесом – 6 лет. Принимал активное участие в партийной и общественной жизни, избирался членом ГК КПСС, депутатом городского Совета народных депутатов, членом ревизионной комиссии ГК КПСС. Но всегда оставался скромным человеком. Пенсию ветерана войны он не оформлял и не получал, и автомобиль он тоже по распределению, как ветеран, не получал, считал, что это не главное. На протяжении всего жизненного пути сохранял веру в людей, был отзывчив к чужому горю. Был хорошим отцом и мужем, со своей второй женой Лидией прожил в согласии и любви 36 лет (с 1957 г.). До сих пор остается примером для своей семьи.
В его душе с самого детства жила неуемная любовь к красоте мира, к природе, к живописи. Художественное училище он не заканчивал, помешала война, но увлекался живописью и неплохо писал маслом. Он первый, кто научил свою дочь Галину рисовать углем, акварелью, карандашом еще до школы, с пяти лет. Передал любовь к рисунку и мне, своей внучке. Теперь его картины, жаль, что их осталось мало, хранят тепло его души.
Для Петра Ивановича 9 Мая – день долгожданной Победы — на всю жизнь стал самым светлым и главным праздником, он отмечал его с искренней радостью и памятью о тех тяжелых годах, о людях, что приближали этот день ценой своего здоровья и жизни.
Он рисовал ей ромашки
Все мы родом из детства. Самые близкие люди закладывают в нас семена, которые прорастают. Саженцы нужно поливать, ухаживать за побегами. Набрав силу, они развиваются в деревья, у каждого оно свое, а плоды его мы пожинаем уже в зрелости.
В кухне заблудилось солнце. Сквозь резной тюль и синие шторы с тонкими полосками из цветочков врывались бесцеремонно лучи, бегали по стенам, обливали круглый стол ярким светом. Печенье с чаем в приземистых чашках собрали на любимой кухне родных людей. Небольшого роста женщина с улыбкой наблюдала, как деловито на руках у мужчины уселась пухленькая девочка в платье в мелкий горох, белые гольфы, белые банты. Часто эта комната становилась мастерской. Тут в углу стояла швейная машинка, в серванте хранилась круглая коробка с пуговками всех мастей и размеров — особое сокровище, которое рассматривать — одно удовольствие. Специальным маленьким ножиком делился на кусочки цветной пластилин, а потом уже фигурки стояли в серванте на блюдце. Мастерились лошади и человечки из желудей и каштанов… Но особенно ценились краски на меду и акварельная бумага.
На столе разложены веером листы из альбома. На каждом из них — цветы. Сегодня дедушка учил девочку рисовать лепестки ромашек, ставил засечки на каждом цветке у самого края лепестка, идеальными овалами рисовал сердцевины соцветий, выводил мохнатые травинки, диковинные завитки, наполняя букет в контуре вазы магией.
Бабушка села с ними рядом, размешивала мельхиоровой ложечкой сахар в чашке и пила его долго, растягивая удовольствие, наблюдала за художниками.
— Дедушка, а откуда такой альбом, листики в нём совсем не белые?
— Это школьный альбом твоей мамы, — с улыбкой отвечал он, — посмотри, как рисовала она цветочки.
Он развернул альбом, открыл первую страницу, а на ней — ваза красная с крупными цветами в букете, рядом — немного кривоватый кот. Внучка внимательно разглядывает кота на рисунке, потом усердно рисует своего, но рыжего с полосатым кончиком хвоста.
— Бабушка, а нарисуй ты кота!
Бабуля смеялась, в самом углу бумаги нарочно рисовала неумело:
— Куда мне до вас, мои золотые, я же не художник!
Гордость бабушки и дедушки несла краски, возюкала кисточкой.
Прекрасный день…
Лошадь на водопое
Мой дедушка был художником. Нет, он не рисовал каждый день, не было у него мастерской, не была вся квартира заставлена подрамниками, но он когда-то рисовал.
Вспоминая свое ранее детство, я понимаю, что никогда не видела, как он работал над картиной. Очень жаль, хотелось бы это видеть. В квартире, где жили мои бабушка и дедушка, висели на стенах три рамы с пейзажами.
С самого раннего детства я очень любила одну из них. На фоне корабельных сосен в небольшой овраг, минуя живописный пень с курчавыми корнями, текла маленькая речка, тихий плавный полноводный ручей. Тут возле самой воды на коне сидел всадник без седла — мальчик. Лошадь смирно пила воду. Высокие облака цепляли верхушки сосен. Далеко в прорехе между деревьями виднелась деревенька.
Висела эта картина над пружинной кроватью моей бабушки. Иногда мне позволялось спать там. Тут было очень мягко на взбитой перине. Хрустели свежестью белые простыни с оранжевой каймой. Засыпая, смотрела я на эту картину, растворяясь в блуждании между стволов вековых сосен, уносилось сознание в глубокие сновидения. Как крепко я спала тогда…
…Прошли годы, давно нет хозяина этих полотен. Картины все в тех же старых рамах, все так же они радуют глаз. А я храню внутри себя особые чувства, знания, которые мне дал дедушка. Бережно собираю в осколках детской памяти его рассказы о том, как он бросил художественное училище ради фронта. Началась война. Сознательно отправился он в ряды армии, сменив кисти и краски на рацию. Точки и тире стали его инструментами, его картинами, его мелодией военных песен.
Кисти его дождались. Он создал семью, занимал уважаемую должность. Свои художественные навыки передал дочери, моей маме.
Дедушка прожил хорошую жизнь, но, увы, рак помешал нашему общению. Жаль, что так мало нам довелось поговорить. Я не успела вырасти, не успела впитать все его советы. Сколько бы сейчас я смогла понять, запомнить. Болезнь настигла его, когда я была еще маленькой. Долгие годы борьбы за жизнь не оставили места для творчества. Были операция, химия… Благодаря любви и силе характера жены вместо полугода, такой прогноз давали врачи, дедушка прожил семь лет.
Я очень любила моего художника. Он со мной на этой картине — тот мальчик на лошади, которая пьет воду…
Анна Ревенко. Фото автора.
